Сто лет назад они и не представляли, что о них будет говорить общество, но в архивах города Тотьмы до сих пор сохранились письма, ярко раскрывающие жизнь прошлого столетия, самозабвенную отдачу в работе, честное отношение к жизни. В 2012 году о них написали на Межрегиональной олимпиаде школьников по научному краеведению "Мир через культуру". Окунемся в подробности истории семьи, которая вела культурно-просветительскую жизнь.
Хроника зарождения
Людмила Васильевна Старостина родилась в феврале 1884 года, в Яренске Вологодской губернии. Девочка родом из семьи врачей, в которой отец Василий Михайлович работал земским врачом, а мама Агриппина Андреевна помогала ему, будучи фельдшером. По сложившимся обстоятельствам семья Старостиных покинула в 1890 году Яренск и переехала в Тотьму. Людмила закончила Мариинскую женскую гимназию. По документам известно, что девушка любила учиться, и прикладывала к делу особое усердие. Эта черта характера перейдет после её детям. В 1896 году она уже учится в Московской частной женской гимназии Ю.П. Бесса. В учебе была отличницей. После учёбы Людмила Старостина возвращается в город Тотьму и выходит замуж за статского советника Леонида Николаевича Дилакторских.
Леонид Николаевич Дилакторский был старше своей супруги на 16 лет. Полный курс Тотемской учительской семинарии закончил в 1887 году. Долгое время работал педагогом в Архангельской губернии, после чего уехал на курсы в Петербургский учительский институт, где получил звание "учитель городского училища". В Тотьму Леонид Николаевич вернулся незадолго до приезда Людмилы. На своей родине Леонид стал наставником математики в учительской семинарии, той самой, где учился в детстве.
Поженились влюбленные в январе 1902 года, а через 9 месяцев у них появился старший сын, которого они назвали Николаем в честь отца Леонида. Благодаря воспитанию матери Людмилы и таланту отца Леонида, Николай стал одним из самых прилежных учеников в Тотемском реальном училище. В будущем он станет ученым.
В 1904 году у супругов родилась дочь Наталья. Девочка ни в чем не уступала своему брату. Училась в той же гимназии, что и когда-то мать. В будущем Наталья станет детской писательницей, редактором и верной подругой Анны Ахматовой.
В 1905 году у семьи случилось горе – сын Василий родился совсем слабым ребенком, и, к сожалению, рано умер. Семья Дилакторских долго не могла отойти от утраты маленького сына, поэтому дочь Мила появилась у них только в 1913 году.
Языком писем
В доме Дилакторских никогда не прекращала кипеть жизнь, казалось, что вся просвещенная Тотьма, сливки губернии собирались в одном месте. Дилакторские жили на улице Большой Садовой. До настоящего времени дом сохранился, но был перестроен. Нынешнее название - улица Ворошилова 22. Из воспоминаний, сохранившихся в архиве, мы узнаем, как был обустроен их дом: "До сих пор помню внутреннее убранство их гостеприимного большого дома. Особенно меня поразила гостиная: большая комната с какими-то тропическими (под потолок) растениями, там же стояло пианино, много стульев, обеденный стол и масса свободного места".
Дилакторские славились своим гостеприимством. Особенно Людмила, в отличие от своего скромного мужа, она любила удивить гостей и пообщаться на самые разные темы, женщина была образованной, под стать супругу. Этого не могли не заметить и представители противоположного пола, которые входили в чисто частых гостей. В Людмилу был безумно влюблен художник Феодосий Михайлович Вахрушов. Людмила Васильевна упоминает его в своих письмах: «Приехал Феодос. Михайлович, но я его ещё не видала», «Посылаю карточки Васеньки – вышел превосходно – снимал Вахрушов. Я даже не знала, что он снимал».
Феодосий Вахрушов был живописцем-пейзажистом, после окончания Академии художеств он два года занимался в мастерской Ильи Репина. В Тотемском музее до сих пор хранятся его картины. Но нас интересует лишь одна. В начале 20 века Феодосий Вахрушов запечатлел на холсте саму Людмилу Васильевну Дилакторскую, которая не отвечала художнику взаимностью и хранила верность своему любимому мужу.
Из писем, посещающих их гостей, мы узнаем настоящую Людмилу: "Людмила Васильевна была весёлым, жизнерадостным, обаятельным человеком, несущим какую-то особую ауру. Каждый сбор гостей у них сопровождался музицированием, пением. Душой всего, конечно, была Людмила Васильевна. Муж был молчалив, держался как-то в тени".
В дом Дилакторских были вхожи семья Кокоревых - владельцы Тотемского солеваренного завода, Соколовы - преподаватели духовного училища, Шапошниковы, Осокины. А также художница, организатор Северного кружка любителей изящных искусств Анна Каринская и священнослужитель Марк Вознесенский.
Гости запомнили Людмилу как настоящую хозяйку всех вечеров, ей удавалось привлекать внимание и поддерживать беседы живыми. При этом она совмещала в себе качества творческого безрассудного человека и хозяйственной примерной жены и матери.
Людмила Васильевна сама шила одежду и заказывала у мужа разные диковинные элементы для будущего платья: «После его отъезда я принялась за шитьё – шью Наташе платье розовое», «На Колю надевала полосатенький костюм (который сама сшила) и белые башмаки, Наташа была во всём белом – очень были оба милы…», «Купи мне, если попадётся, 2 павлиных пера длинных и одно короткое, если не дороже 20 коп. штука».
Из этих же писем мы узнаем о том, что Людмила Васильевна души не чаяла в садоводстве. Около дома у нее был небольшой садик, в котором она любила покапаться в своё удовольствие.
«Погода всё плохая. Я никуда невыхожу, кроме сада…», «Мы живём помаленьку. Со времени твоего отъезда я нигде не была, никого не видела. Чистила сад, высаживала цветы, рассаживала клубнику, и теперь садик, как игрушка…», «Салат и редиска взошли на грядке. Знаменитые горох и бобы – ещё нет. Ради бога привези мне 100 кустов клубники – я ей оставила место».
Мастерски справляясь по дому, жена статского советника успевала и заниматься наукой. Она в совершенстве знала немецкий язык и говорила на нем свободно, потому продолжала его преподавать. С такой же легкостью она могла говорить на французском и итальянском языках. Преподавала Людмила Васильевна до мая 1914 года.
Об уважаемом муже
Содержание семьи лежало на плечах Леонида Николаевича. Глава семьи преподавал в Тотемской женской гимназии. Его предметами были естествознание и математика. Он усердно повышал свою квалификацию, из-за чего покидал дом с командировками в Санкт-Петербург. Вполне возможно, что именно это и творческая раскрепощенность матери помогли стать Наталье Дилакторской детской писательницей. В августе 1911 года коллежского советника Леонида Николаевича высочайшим приказом по Гражданскому ведомству назначали директором Тотемского реального училища, которое Дилакторский возглавлял до 1919 года. Неудивительно, что у него не было сильного рвения к развлечению гостей. Этим полностью и с удовольствием занималась жена.
За успехи в педагогическом развитии в Тотемском уезде его наградили орденами Святого Станислава второй и третьей степени, Святой Анны второй и третьей степени, Святым Владимиром четвертой степени, серебряной медалью в память царствования Александра III и орденом Бухарской золотой звезды третьей степени.
Времена страны советов
Благодаря дневникам дочери Натальи, которые сохранились до нашего времени и передавались из поколения в поколение семьи Дилакторских, мы можем узнать, как отнеслась революция к интеллигенции не только центральных городов бывшей империи, но и к провинциальным образованным людям.
Наталья Дилакторская пишет в дневнике: "Еще бы! Папа, жив и невредим; отпущен совсем (даже не на поруки). Скоро пришел Ф М. (художник Вахрушев - ред.) Он уже видел папу и принес для празднества черной смородины. Какой у нас тут пир начался! Папу совсем затормошили".
«Прошел целый месяц папиного заключения... Мама совсем не была этот месяц дома. Встанет в 6. В 7 идет к папе. Похудела, она бедная, побледнела... Только Федюхалыч (Вахрушов) и веселит и утешает нас, а то хоть в гроб ложись»
Наталья любила записывать в подробностях проходящие в то время события, но близкий друг семьи, художник Вахрушев, опасаясь за жизнь Натальи, упросил девушку не писать политические сводки: "Арестовали несколько священников и Климову. Осадное (досадное по выражению ФМ) положение продолжается. Всякое сообщение с другими городами прервано", "Вчера Ф М. принес новость – объявление мобилизации буржуев для рытья окопов и других фортификационных работ".
Родителям Натальи пришлось особенно тяжело. Леонида Николаевича сместили с должности директора и оставили обычным работником школы, в которую реорганизовали его училище. Уже в 1923 году он остался без доходов со справкой на медицинскую помощь. Справку ему выдали только благодаря старому другу Вахрушеву. После этого Леонид Николаевич разочаровался в новой России и ушел с преподавательской деятельности. Начались репрессии и гонения, в которых судьба главы семьи провались в бездну неизвестности.
Людмила Васильевна тяжело переживала времена потрясений. Ей также пришлось устроиться на работу. Ей помогли знания языков и музицирования. Она повышала квалификацию, поступив в Государственный центральный институт на заочное отделение.
В 1938 году по постановлению НКВД Людмилу Васильевну арестовали. Из ее писем к дочери мы узнаем о силе воли Людмилы, которая не потеряла себя в сложной ситуации:
«Дорогая моя Наташенька! Пишу тебе с концлагеря с Волги около Рыбинска, куда привезли нас на днях после восьми с лишним месяцев тотемского курорта. Я жива и почти здорова, если не считать некоторую слабость от однообразной пищи. Думаю, что со временем всё образуется и выяснится, а пока страшно хочу знать, как вы все живёте…».
Дети
Николай в 1929 году окончил естественное отделение пединстита. Он пошел по стопам отца и устроился на кафедру геологии и минералогии. После этого принимал участие в экспедициях в сфере своей науки. Например, Николай участвовал в работах Ангарской экспедиции АН СССР. Был заместителем штаба противовоздушной и противохимической обороны во время Ленинградской блокады. В военные годы он рисковал жизнью, спасая евреев. Так как Николай хорошо знал химию, он использовал это на практике, подделывая национальность в документах. За это был внесен в немецкий список на расстрел, но после освобождения Ставрополя его арестовали свои же, за подозрение в сотрудничестве с врагами. Его спасли те самые еврейские профессора, которым он помогал ранее. Вернуться домой Николай не смог, работал в Академии наук Эстонской республики, где достиг больших успехов. Наград у сына Дилакторских не меньше, чем у отца, есть чем гордиться. Николай стал профессором наук, заслуженным деятелям науки и лауреатом государственной премии Эстонской ССР.
Наталья Дилакторская прославилась трудолюбием в писательских делах. Пытливость ума отца и прирожденное терпение матери помогли ей справиться с тяжелыми времени и стать писательницей. Она писала рецензии на спектакли, занималась детскими журналами ("Веселые картинки", "Новый Робинзон") и даже методичками в Ленинградском ТЮЗе. Наталья общалась с самыми разными литературными гениями, начиная от Самуила Маршака и Даниила Хармса до Анны Ахматовой.
С Анной Ахматовой у них были особые дружеские отношения. Они познакомились в 1944 году. Перед этим Наталья в 1941 году добровольно ушла на фронт, печаталась в военных газетах. Анне Ахматовой она помогала с редакцией. Наталья была редактором двухтомного рукописного потаенного собрания сочинений Ахматовой, которое девушка сделала под диктовку самой Ахматовой. Пользуясь материалами Дилакторской, Жирмунский впервые опубликовал в ахматовском томе "Библиотеки поэта" стихотворения: "На столике чай, печения сдобные…", "Загорелись иглы венчика…", "Пустые белы святки…".
У Натальи Дилакторской было обострённое чувство справедливости. На неё сильно повлияли преследования, которые пришлось пережить родителям. Позже она как писатель и гражданин, защищала Зощенко, выступая на трибуне Смольного после разгромной речи Жданова.
Вместо послесловия
Вот такая это была семья – семья Дилакторских, память о которой дошла до нас благодаря потомкам и бумажным свидетельствам. Подобных семей в России было великое множество. Семей – честных и талантливых. Хочется верить, что они будут во все времена.
